Вообще, как показала практика, я не такая сильная, как хочу казаться. Я сильная из последних сил. Просто потому, что сама идея сдаться - мне страшна и омерзительна.
Внутренний перфекционист - он такой. Требует доводить пиздец до конца.
Так вот, на самом деле я слабый человек, постоянно живущий на грани того, чтобы утопить линкорн собственной армии, раз войну мы уже проигрываем.
Единственное, что меня еще мало-мальски держит, это установка - Нужно быть гордой. Из-за нее я придумываю, как разорвать с тем, что делает меня несчастной. Быстро. Эфеективно. Без последствий. Но вот душевных сил перемолоть этого - нет.
Если я собираю свою волю в кулак и решаюсь на что-то бесповоротное, на самом деле сил у меня хватит только на это решение и его реализацию.
Т.е. когда ты понимаешь, что близкий тебе мужчина, каким бы трижды замечательным он не был - боится. Банально боится, стоит на переправе с конями, телегами и реактивным самолетом, а в речке воды - по колено - но он боится, это аццки вымучивает. Ему страшно, тебе очень плохо. Собираю волю в кулак. Все, говорю, Расход Петрович. Вот тебе - порог. Вот тебе - семь дорог.
Но сил взять и убежать далеко-далеко, чтобы меня не нагнали где-то в поле, оставив коней, самолет, санки, детей по лавкам - на той самой переправе - уже нет. Все, чего я хочу, это чтобы меня взяли на ручки, убаюкали и пообещали, что все будет хорошо.
А меня догоняют, улыбаются, говорят: ну что, мол, пойдем обратно к переправе. И я иду. Не так далеко и убежала. И иду, и мне плохо, потому что ничего не изменится. Потому что дело не во мне, не в нем, не в политической ситуации. Дело в каких-то фантомах, призраках чужого прошлого. А мне не хочется быть тем конем, которого решат сменить на середине реки.
Или той загнанной лошадью, которую престрелят