воскресенье, 29 января 2012
А ведь я писала сочинения, и они же тоже были такими же вот странными. Господь всемогущий... А мне сегодня вообще сказали, что в моем случае шизофрения не стала ждать двадцати одного года. А еще к этой записи почему-то не высвечивается время. Такие делаГлава х.Когда снежинку, что легко летает,
Как звездочка упавшая скользя,
Берешь рукой - она слезинкой тает,
И возвратить воздушность ей нельзя.
Когда пленясь прозрачностью медузы,
Ее коснемся мы капризом рук,
Она, как пленник, заключенный в узы,
Вдруг побледнеет и погибнет вдруг.
Когда хотим мы в мотыльках-скитальцах
Видать не грезу, а земную быль -
Где их наряд? От них на наших пальцах
Одна зарей раскрашенная пыль!
Оставь полет снежинкам с мотыльками
И не губи медузу на песках!
Нельзя мечту свою хватать руками,
Нельзя мечту свою держать в руках!
Нельзя тому, что было грустью зыбкой,
Сказать: "Будь страсть! Горя безумствуй, рдей!"
Твоя любовь была такой ошибкой, -
Но без любви мы гибнем. Чародей!
М. Цветаева
«Белая девушка с рыжей головкой»
Ш. Бодлер
читать дальшеЕсть ли она? Нет ли?
Границы растворились, а личность предана анафеме.
Было ли так всегда?
А может ничего и нет? И не было и не будет? А вся ее жизнь – шутка?
Ведь не может жить иллюзия?
Иллюзия или реальность?
Вечность и мгновение, слившись в единое целое, поют, и она поет вместе с ними.
Больше нет рамок, нет постоянного и временного, нет ценностей, нет правил, нет добра и зла, есть только песня и сияние, порожденное чистым светом.
Незнакомые слова, неясные звуки, переплетаются в сознании, растворяя ставшее в раз ненужным тело в волнах света.
Витражные осколки озаряют своим сиянием, раскрывая тонкими лучами бледную кожу, останавливая в голубых венах кровавые ручьи. Словно бы пришло лето.
Словно бы нет холодных стен, косых взглядов, жгущих мыслей, а есть веселые ручьи, бегущие по каменной брусчатке Агарисса, громкие, самозабвенно азартные трели птиц, любимый запах лимонника, гранатовый цвет вина, девичьи косички с, вплетенными в них, яркими лентами. И будто бы жизнь не тяготит, не давит, но несет на широкой спине, заставляя смеяться беззаботно, во всю силу.
Но за яркими бликами, уже светится спокойный серый ливень привычного бытия. Золотоволосый мужчина простирает к ней пепельного цвета руки.
А в голове медным колоколом
Там, где живое становится мертвым –
Сухие дрова превратятся в золу.
Свет, перепуганной птицей искрится с новой силой, только бы отогнать проклятый мрак и холод.
Ледяная стена, безжалостной армадой надвигается на, ставшую в миг беззащитной, душу. А сзади все еще поет степная трава, и лучи встающего солнца.
Отступить.
Шаг. Второй. Третий.
Развернуться и бежать, но ноги вязнут в холоде, как в трясине.
И она падает, протянув к лету отяжелевшие руки.
Земля раскрывает стеклянные свои двери, холод обжигает кожу, ветер касается влажной ладонью рыжих завитков волос, и… взлет.
Как только тело коснулось земли, не опустилось, лишь коснулось, рой светлых искорок растворил его в милосердных волнах воздуха.
***
Ворон сидел и из последних сил смотрел в потолок.
«Не моргать! Одна, две, три…
Тринадцать. Только тринадцать, да что же это такое?!»
Желание придушить Окделла вызвало зуд в кистях рук.
«Отослал его, подальше, нет! Надо было обязательно во что-нибудь ввязаться. Идиот! Ростом с лошадь, а мозгов… как у осла! Окделл… осел… Все таки есть что-то…созвучное.» - беспричинная злость на бывшего оруженосца изливалась беззвучным потоком гневных мыслей.
Приятную темноту прорезали тонкие иглы белого света.
Рокэ Алва обернулся, его взору предстала фигура, будто сплетенная из ниточек-лучей белого света, и только глаза оставались темными пятнами, под горящим пламенем волос.
Её взгляды - это масло из серебряной лампады,
Её поступь - это маятник серебряных часов.
Время перестало существовать в этом холодном и одновременно обжигающем свете. Сознание стремилось поверить, испугаться, восхититься, испытать такое необходимое душе переживание.
Разум поступил иначе, призвав на помощь проверенное оружие, он оградился от происходящего лесом скепсиса.
- Поздравляю тебя, Росио, на четвертом десятке ты наконец распрощался с рассудком.
Но слова, вылетая изо рта, лишались оболочки, умирали, попадая под удары занесенных клинков ядовитого сияния.
Брови сошлись у переносицы, взгляд синих глаз стал колючим и внимательным.
- Чем обязан? – на этот раз слова остались невредимы.
Ответа не последовала, искрящаяся фигура по-прежнему стояла, излучая острый неприятный свет.
Было ли время, или не было, билось ли сердце, или замерло, не отсчитав удара…
Где… где… где…где…
Звук был повсюду, будто свет ткал его из воздуха.
Све…све… све… свеча…
Повелитель Ветра вырвал внимание из этого спектакля, но стоило ему открыть рот, чтобы потребовать долгожданного спокойствия, как свет исчез, погружая герцога в мрак и тишину зимней ночи.
Где ставить свечу, если в храме сарай?
Яркая вспышка, рыжий локон змейкой скольнул на каменный пол.
@темы:
ОЭ
-
-
30.01.2012 в 02:29-
-
30.01.2012 в 09:08-
-
31.01.2012 в 06:53тапочек
-
-
31.01.2012 в 06:54-
-
31.01.2012 в 08:09-
-
31.01.2012 в 14:09-
-
31.01.2012 в 18:20-
-
31.01.2012 в 18:21-
-
31.01.2012 в 18:57-
-
31.01.2012 в 19:08-
-
31.01.2012 в 19:21Ох-ох-ох, вряд ли... Не хочу переживать из-за печальной судьбы одной из любимых героинь...
-
-
31.01.2012 в 19:22-
-
02.02.2012 в 13:59-
-
19.02.2012 в 17:05и все сошли с ума))Но кто теперь будет глазами Дика? я думала, что Мэллит. Это она от Альдо убегала?
-
-
19.02.2012 в 17:39