Преподаю язык Атлантиды
Надо собраться и написать хорошего вида отзыв.
Знаете, это очень верная и, во многом, мужественная книга. И лично я глубоко благодарна автору за отсутствие откровенных сцен. Просто в этой книге они могли бы помешать, разрушить те доверительные отношения, складывающиеся между самим текстом и читателем.
Так, есть книги, которые читатель, как бы, наблюдает со стороны. Подглядывает.
Есть книги, которые читатель всецело проживает, в которых сам мир вводит читателя в роли еще одного персонажа.
А есть книги, в которых читатель существует. Вот вы читаете "Мориса" и понимаете, что существуете в ней. Не отдельно, не автономно, но всецело. Вы - это время суток, цветы примул, лодочный сарай, пыльная дорога.
Вы - это все то, что без чего можно было бы обойтись, но тогда это никогда не стало бы книгой.
Форстер тонко и умело ведет вас по своему тексту, руководствуясь правилом: "Если читатель будет знать слишком много обо всем, что произойдет, - книга ему может наскучить. Если будет знать слишком мало - может озадачить"
И я, как читатель, не могу до конца стать Морисом, Клайвом или Алеком, но я вживаюсь в них настолько, чтобы участвовать в процессе создания самого текста.
Читая послесловие автора, поражаешься, насколько он был мудр и рассудителен, при этом храня в себе также теплые, любовные чувства к произведению.
Видимо поэтому становится понятна позиция автора. Проблема не в запрете или разрешении подобных отношений. Проблема в том, что человек больше не может уйти, спрятаться, стать космосом только для одного человека, уйти с ним в дремучий лес, где можно просто жить.
Ныне дремучие леса исчезли катастрофически и бесповоротно.... Все оказалось в мгновение ока под надзором. Теперь здесь нет ни лесов, ни болот, куда можно было убежать, ни пещер, где можно было свернуться калачиком, ни пустынных долин для тех, кто не желают ни реформировать, ни развращать общество, но желают, чтобы их оставили в покое.
Вот что, пожалуй, действительно грустно.
... и он протянул ладонь. Морис пожал ее, и в тот момент онb познали величайший триумф, какой доступен простому смертному. Физическая любовь подразумевает противодействие, будучи по существу панической...